Страшный зверь

Герасимо влетел в кухню, где карандмыши дружно играли в крестики-нолики двумя командами, и завопил, размахивая лапами:

— Я такое нашел! Такое! И придумал такое! Вы даже не представляете!

— Так нашел или придумал? — уточнила Виктория, отвлекаясь от игры. И тут же всплеснула лапами:

— Ой, а куда я ластик дела? Крестик надо было не там ставить, подождите, не засчитывайте.

— Поздно! — заявил Флопс. — Мы выиграли!

Он поставил последний, победный нолик на большом листе. И тоже повернулся к Герасимо.

— Ну, так что?

— Сначала нашёл, потом придумал, — отмахнулся тот. — Пойдемте, я покажу.

Карандмыши дружно поднялись и потянулись вслед за Герасимо. Не в первый раз он находил в своих книжках что-нибудь интересное. Пока добирались до его комнаты, в которой книжки стояли на многочисленных полках, лежали на столе и прямо на полу, Герасимо рассказывал:

— Сегодня утром я вспомнил, как бабушка Рудольфа говорила нам о том, что кроме мышей существуют и другие животные.

— Это какие? — спросил Рони Ру.

— Вот! — Герасимо поднял вверх палец. — Вот и я задумался. И решил поискать информацию. И посмотрите, что нашел.

Они уже добрались до места, и последняя фраза Герасимо прозвучала из кучи старых фолиантов, в которые он зарылся по самый хвост. А потом, пятясь, вылез оттуда, таща что-то за собой.

— Ну, что там у тебя? — нетерпеливо подпрыгнула Виола. — Показывай скорее, показывай!

Герасимо плюхнул толстую книжку на стол перед остальными. Открыл и начал быстро перелистывать страницы, бормоча под нос:

— Да где же это было? Я же видел, точно видел. А, вот, нашёл.

Все остальные с интересом ждали. Герасимо откашлялся и с выражением зачитал:

— Все животные делятся на травоядных и хищников. Травоядные питаются растениями, а хищники другими животными. Одним из хищников является кошка. Любимое лакомство кошек... — он сделал паузу и торжественно закончил. — Мыши.

Виола ахнула. Флопс присвистнул. Остальные переглянулись. Подождав, Герасимо продолжил читать.

— У кошек очень острые зубы и когти. Они быстры и успевают схватить добычу прежде, чем та сбежит. У них длинный хвост и большие уши. Самые крупные кошки называются тигр и барс.

Он перевернул страницу, и все тут же уткнулись носами в картинку, на которой был нарисован ну очень страшный зверь. Он грозно скалился и замахивался лапами с длиннющими когтями.

— Ужас какой! — пробормотала Виктория и зажмурилась.

— Видите полоски на хвосте? — Герасимо потыкал лапой в картинку. — Если они есть, значит, это тигр.

Он опять помолчал и внушительно закончил:

— В общем, нам нужно завести кошку.

— Зачем? — хором спросили остальные.

— Зачем нам такой страшный зверь? — уточнил вопрос Рони Ру. — Ты же сам сказал, что кошки едят мышей. А вдруг она кого-нибудь из нас съест?

— Нет, — замотал головой Герасимо. — Мы нарисуем свою ручную кошку. Она будет жить с нами, охранять и защищать нас. А если придет другая, чужая, то у нас будет, чем спасаться от неё. Правда, я здорово придумал?

— Ух ты! — после недолгого молчания азартно воскликнула Виола. — Ручной хищник! Его можно будет водить на поводке и кататься на нем.

— И дрессировать, — добавил Рони Ру.

— И он будет защищать нас от других кошек, — добавил Марсик с надеждой.

— Интересно, откуда бы взяться здесь другим кошкам, если мы сами их не нарисуем? — задумчиво сказала Карамель, но Герасимо отмахнулся.

— А вдруг? Нет, своя кошка нам просто необходима.

Все тут же зашевелились, забегали, принесли большой лист для рисования и принялись распределять, кто чем займется.

— Тебе рисовать кошку целиком, — сказала Виктория Герасимо. — Ты больше всех про них читал и лучше всех представляешь, как они выглядят.

— Я помогу с хвостом, — вызвалась Виола.

— А я с когтями, — тут же поддержал Флопс.

Ещё немного поспорив, карандмыши принялись за работу. Каждый из них периодически косился на открытую на изображении страшного зверя книжку и хмурился.

Наконец работа была закончена.

— Всё? — уточнил Флопс, отступая.

— Сейчас увидим, — Герасимо тоже сделал шаг назад и потёр лапки.

Все застыли в ожидании. Минута, другая, и вот на четыре пушистые лапки поднялся забавный зверь. Распахнул огромные голубые глаза и удивлённо осмотрелся.

— Какой-то он маленький, — сказала Карамель.

— А зачем нам большой? — удивился Марсик. — Пусть будет маленький, зато никого из нас не съест.

Зверёк пошевелил огромными ушами. Зевнул.

-Красивые зубки, — оценила Виола. — А уши не великоваты?

— Я же читал вам, — сказал Герасимо. — Кошки хорошо слышат. Поэтому и уши большие.

— А он кошка, или тигр? — спросил Рони Ру, с интересом рассматривая фиолетовый хвост в зелёную полоску. Герасимо задумался. Потом неуверенно ответил:

— Кажется, полоски у тигров какого-то другого цвета. Не помню, какого. Так что вряд ли тигр. Какие там ещё варианты были?

— Барс, — сказала Виола.

— Барсик, — поправила Карамель, глядя на хлопающего длинными ресницами зверя. Тот уселся, обвил полосатым хвостом передние лапки с маленькими красными коготками и вдруг жалобно-прежалобно затянул:

— Мяяяааауууу, мяяаууу, мяааааауу!

— Ой! — воскликнула Виктория, — да он же, наверное, голодный! Маленький, бедненький, нарисовать нарисовали, а покормить забыли.

— Мяу, — согласился Барсик и состроил печальную мордочку.

— Я читал, читал, — заторопился Герасимо, — их ещё можно молоком кормить. Барсику тут же предложили блюдечко с молоком. Он не отказался.

— Хорошенький какой, — с умилением пробормотала Виола, наблюдая, как быстро лакает молоко длинный розовый язычок Барсика.

— А дрессировать когда будем? — поинтересовался Флопс.

— Потом, — хором отозвались остальные.

Наевшись и разрешив всем желающим почесать себя за ушком, Барсик принялся осматриваться. Прошёлся по комнате, обнюхал все полки с книгами и остановился у по-прежнему раскрытой книжки про хищников и травоядных.

— Мяу, — сказал он задумчиво. — Мяаау.

— А он, случайно, читать не умеет? — спросил громким шёпотом Марсик. Ему никто не ответил, потому что не знал.

— Мяу, — повторил Барсик и вдруг подцепил коготками книжку за обложку. Та опасно затрещала.

— Ты что делаешь? — завопил Герасимо, кидаясь вперёд. — А ну, отдай!

Он ухватился за один край и потянул на себя. Барсик не отпустил второй. И тоже потянул.

— Отдай! — возмутился Герасимо.

— Мяу! — непримиримо заявил Барсик. Книжка трещала.

— А ну хватит! — воскликнула Карамель и хлопнула в ладоши. Барсик от неожиданности сел на хвост и выпустил обложку.

— Так-то! — удовлетворённо сказал Герасимо, забирая отвоеванную книгу. Барсик посмотрел на него, на книгу, на Карамель и вдруг тоненько горестно завыл:

— Миаааууу...

— Как вам не стыдно обижать маленького? — тут же подскочила к нему Виола.

Барсик, продолжая подвывать, уткнулся носом ей в плечо, и она принялась чесать его за пушистым ушком.

— Кто его обижает? — насупился Герасимо. — Это он вредничает, чуть книжку не порвал.

— Ему просто поиграть захотелось, — возразила Виола. — Вместо того, чтобы отбирать всё, лучше бы сделал ему игрушку.

Барсик притих и заинтересованно поднял ухо.

— Какую? — не понял Герасимо.

— А давайте ему мячик сделаем, — предложил Флопс. — Он его катать будет.

Мячик был тут же нарисован. Барсику он явно понравился. Зверь немедленно вцепился в него коготками и принялся возить по всей комнате.

— Надо его где-нибудь устроить, — сказала Карамель. — Сделать ему постель из одеяла и миску.

— И молока ещё нарисовать, — добавил хозяйственный Марсик.

При слове молоко Барсик оторвался от игрушки и требовательно замяукал.

— Проголодался, бедненький, — сказала Виктория. — Надо покормить.

Барсика снова накормили. Потом принялись наводить порядок, убирать остатки бумаги, нарисованные миски и пустые бутылочки из-под молока.

— Мяу! — взвыл Барсик где-то у самой лесенки вниз. Все обернулись.

— Ой! — Рони Ру прижал лапы ко рту, — ой, упадет сейчас же!

Барсик, перегнувшись через край, пытался достать свалившийся на ступеньки лестницы мячик. Мячик не доставался. Барсик тянулся всё сильнее

и сильнее, и ровно в тот момент, когда Флопс бросился спасать зверя, тот не удержался и всё-таки рухнул вниз.

— Ой! — сказали карандмыши хором. И кинулись к лестнице. А потом по ней вниз. А потом к растянувшемуся на полу Барсику.

— Ушибся, маленький? — взволнованно потормошила его Виола. Барсик выдал страдальческое:

— Мяу, — и пошевелил фиолетовой лапкой.

— Болит? — уточнил Флопс и предложил, — давай перевяжем.

Барсик задумался. А потом снова сделал тоскливую мордочку и размяукался:

— Мяу, мяу, мяу.

— По-моему, ему просто хочется, чтобы его пожалели, — вздохнула Карамель и тоже присела погладить пострадавшего. Барсик согласно замурлыкал.

— И всё-таки, — сказал Флопс. — Может, для хищников опасно падать с высоты. Герасимо, в твоей книжке об этом ничего не написано?

— Не помню, — ответил тот. — Сейчас принесу, посмотрим.

Он сбегал наверх и принес уже всем известную книжку. Сел на пол рядом с Барсиком и принялся листать.

— Тут нет, тут тоже, — бормотал он себе под нос.

— Мяу! — завопил вдруг Барсик, до того с интересом косившийся на страницы.

— Мяу! — и, забыв, что у него вроде как что-то болит, подпрыгнул на месте и спрятался за Карамель.

— Чего это он? — удивился Герасимо.

— Испугался, — укоризненно сказала Карамель, гладя по голове фыркающего и вздрагивающего Барсика. — Ты посмотри, на какой странице открыл.

Все посмотрели на книгу. Открыта она была на той самой иллюстрации, на которой была страшная кошка с оскаленными зубами.

— И как же он будет нас защищать, если даже картинки боится? — спросил Марсик.

— Это он пока боится, — возмутилась Виола. — Он просто маленький. Вот вырастет и тогда всем покажет.

— Сами его таким нарисовали, а теперь жалуемся, — поддержала её Виктория. — Он же не виноват, что ещё котенок.

— Он хороший, — сказал Рони Ру. — Пушистый и весёлый. Мне нравится.

— Кстати, — протянул Герасимо. — А где он?

Все заозирались. Барсика не было. Зато где-то наверху раздался грохот и очередное жалобное мяу. Мыши бросились на звук.

И начался в доме столе настоящий кавардак. Барсик везде совал свой любопытный нос, всюду пытался залезть и постоянно то что-нибудь ронял, то падал сам. За день он успел запутать все разноцветные клубки, из которых Карамель на досуге вязала шарфики, разбить любимую вазу Виолы и разбросать все игрушки Рони Ру. По клавиатуре Великого Компьютера ему очень понравилось стучать коготками, и Виктории еле-еле удалось уговорить его этого не делать. Барсик жалобно мяукал и делал несчастную мордочку каждый раз, как творил очередное безобразие, за которое его могли отругать. Он прижимал огромные ушки, хлопал ясными голубыми глазками и старательно мурлыкал. Или тоненько мяукал. Тогда все и вовсе начинали жалеть бедняжку и отпаивать молоком. Молока в Барсика, кстати, влезало много, бутылочки не успевали появляться, как тут же пустели. Когда Карамель вернулась из кухни с очередной, Флопс и Рони Ру уже уговорили Барсика их покатать. Теперь эта весёлая троица носилась по комнатам, сшибая мебель и перепрыгивая через то, что сбить не получилось. Карандмыши пищали, Барсик воинственно мяукал. Виола с Викторией, забравшись на самый высокий шкаф, чтобы не затоптали, громко спорили, нужен ли Барсику ошейник, если нужен, то какого цвета. Марсик, нарисовав себе мандарин, жевал его и с интересом наблюдал за хаотичными

перемещениями фиолетового торнадо. Карамель поставила молоко на пол, оглядела комнату и заявила:

— У нас какая-то неправильная кошка получилась. Нет, с тем, что это самый страшный зверь, я согласна. Он же способен за пять минут всё вверх дном перевернуть. Но в остальном... Что мы с ним делать-то будем?

Все замолчали. Виктория и Виола свесились со шкафа. Марсик перестал жевать. Барсик затормозил и недоумённо уставился на Карамель.

— Мяу? — спросил он, садясь и обвивая хвостом лапы.

— Нет, не мяу, — не согласилась Карамель. — Если он будет так каждый день веселиться, то от нашего жилья очень скоро ничего не останется. И жить нам всем будет негде.

Барсик переступил лапами. Сморщил нос, задумался.

— Ты что, предлагаешь его выгнать? — с ужасом спросила Виктория. Карамель сурово кивнула.

— Он больше не будет, — Рони Ру тут же спрыгнул с Барсика и подёргал того за ус. — Не будешь ведь, правда?

— Мяу, — печально согласился Барсик. И похлопал ресничками.

— Да и куда ему идти? — заступился за зверя и Флопс.

— Мяу, — ещё печальнее подтвердил Барсик. И повесил голову.

— Пусть останется, ну пожалуйста! — взвыли хором Виола и Виктория.

Карамель не выдержала. Махнула лапой и сказала:

— Ладно. Но если ещё раз устроит такой бардак, я его...

И погрозила Барсику пальцем.

— Мяу-мяу! — счастливо отозвался тот и кинулся к Карамели обниматься. Сразу четырьмя лапами и ещё хвостом.

— Ура! — завопили остальные и бросились к громко мурлыкающему зверю и уроненной им на пол и возмущенно пищащей Карамели. — Ура! Барсик остается с нами!

Уже поздно вечером уставшая Карамель присела на кухне и, вздохнув, потерла лапой нос. Барсик тихонько посапывал в углу на нарисованном для него одеяле. Ушки его забавно шевелились во сне.

— Ну и хлопотный же день сегодня, — пробормотала она. И снова вздохнула. Барсик дёрнул ухом, и Карамель тут же замолчала.

— Заноси, — пропыхтели от двери. — Да не так, не так, левее. Застрянем, точно тебе говорю, застрянем, если левее не подвинешься.

Затем через порог, пятясь, протиснулся Флопс, держащий за один конец огромную бутылку молока. За другой конец цеплялся Марсик и никак не мог сообразить, разворачивать влево свою ношу или самому поворачиваться.

— Тише вы! — шикнула Карамель. — Разбудите.

Флопс и Марсик притихли и, стараясь даже не дышать, наконец затащили молоко на кухню.

— Смотри сколько, — шёпотом сказал Флопс. — Надолго хватит.

Марсик восторженно закивал и с умилением глянул на большущую бутылку.

— Это хорошо, — согласилась Карамель и встала. — Теперь можно и спать ложиться.

Флопс и Марсик на цыпочках послушно вышли за дверь. Карамель ещё раз проверила, спит ли Барсик. Поправила ему одеяло, почесала за ушком. Он сонно мурлыкнул, но глаз не открыл.

— Спи, самый страшный зверь, — ласково сказала ему Карамель. — Спокойной ночи.

И тоже вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.